Документальный фотограф Мишель Франкфуртер (Michelle Frankfurter) родилась в израильском Иерусалиме, но сейчас живёт в Вашингтоне, а до того провела три года в Никарагуа, где работала внештатным корреспондентом агентства Reuters и помогала правозащитной организации Witness For Peace, документируя войну контрас против мирных жителей.
Начиная с 2000 года Франкфуртер плотно работает с темой мигрантов и на более обширной территории – от США до Мексики.
 |
| Мишель Франкфуртер. Фото: Джей Примак (Jay Premack) |
Gregory Jones: Мишель, для начала скажите, что побудило вас стать фотожурналистом?
Мишель: Я всегда хотела быть ветеринаром, но после первого курса в Сиракьюсском университете быстро поняла, что это не моё. Я не совсем понимала, чем мне хочется заниматься, и находясь в процессе поиска себя, взяла факультативный курс фотографии. И для меня будто открылись какие-то двери. Меня зацепило.
 |
|
Мигранты из Центральной Америки ждут северного грузового поезда на ж/д путях в городе Орисаба (шт. Веракрус). |
Gregory: У вас были наставники, которые повлияли на вас и помогали вам на карьерном пути?
Мишель: Поначалу это были фотографы, благодаря которым я увлеклась фотографией: Мэри Эллен Марк (Mary Ellen Mark), В. Ивджин Смит (W. Eugene Smith), Диана Арбус (Diane Arbus). Их работы познакомили меня с визуальным языком фотографии.
Будучи молодым стажёром и позднее, работая фотографом в Syracuse Newspapers, я многому научилась у других фотографов – особенно тех, кто выходил за рамки эстетики и использовал окружающую среду для того, чтоб оставить свой комментарий к какой-либо социальной проблеме. Я проработала там несколько лет и мне стало скучно – я уволилась и отправилась в Гватемалу и Никарагуа, чтобы выучить испанский.
 |
| Мигрантка из Гондураса, приют для мигрантов Херманос эн Эль Камино, штат Оахака, Мексика. 10 июня 2009 года. Фото Мишель Франкфуртер. |
Gregory: Вас тоже укусил «жук путешествий»? Вообще, путешествия – это важный аспект вашей работы? Или без него можно было бы обойтись?
Mишель: Мне кажется, во мне живут два человека: один – это домосед-затворник, который ненавидит путешествия и предпочитал бы хоть всю жизнь сидеть дома вместе со своими собаками. Честно говоря, будучи дома, я счастлива как никогда. Но дома жизнь слишком заурядна и предсказуема, и если я не побываю где-нибудь, то становлюсь нервной и раздражительной.
И дело тут не столько в путешествиях, сколько в том, чтобы делать что-нибудь новое. Меня притягивают истории, похожие на эпические приключенческие романы, читая которые будто убегаешь от реальности – особенно в начале, когда меня только начинает затягивать романтика истории. Кроме того, я легко отвлекаюсь. Если я еду в Мексику, я еду туда работать. Но мне трудно оставаться в фокусе, когда я дома.
 |
|
Нелегальные мигранты из Центральной Америки, в основном из Сальвадора, Гондураса и |
Gregory: Давайте поговорим о вашем проекте Destino. Какую историю вы в нём рассказываете? Как вы наткнулись на неё?
Мишель: Destino вырос из другого, более раннего проекта – я принялась за него в начале 2000-х – о жизни вдоль границы Техаса и Мексики. В 2009 году я прочитала книгу «Путешествие Энрике», написанную призёром Пулитцеровской премии Соней Назарио и повествующую о детях из Центральной Америки, в раннем возрасте брошенных своими матерями, которые отправились на заработки в США. В основном это подростки из Сальвадора и Гондураса, которые едут на поездах вдоль всей Мексики, чтобы снова встретиться со своими мамами. И по пути сталкиваются со множеством опасностей.
Книга оказала на меня очень сильное влияние. Это нон-фикшн, но повествование было настолько убедительным, что мне часто казалось, будто я читаю эпический приключенческий роман. В 2009 году я сократила тот оригинальный проект до 3-4 снимков, чтобы он соответствовал теме исхода. Большая часть снимков сделана на мои собственные деньги – я жонглировала кредитными карточками и постоянно пользовалась бонусными программами авиакомпаний. В начале 2012 года я запустила кампанию на Kickstarter, чтобы помочь в финансировании последнего этапа проекта: переезд мигрантов через американо-мексиканскую границу, где между собой постоянно враждуют наркокартели, делая работу опасной и логистически сложной.
С помощью средств, собранных на Kickstarter’е, я смогла нанять посредника и водителя – чтобы добраться до самых отдалённых уголков пустыни Сонора и поработать в некоторых довольно сомнительных местах в Тихуане. Я получила грант от фонда Аарона Сискинда, благодаря которому в начале этого года полностью профинансировала свой проект. Съёмки закончились. Следующий шаг – публикация книги.
 |
| Группа нелегальных мигрантов из Центральной Америки, пойманных американским пограничным патрулём в районе долины Рио-Гранде в Южном Техасе недалеко от Мак-Аллена. 29 апреля 2013 года. Фото Мишель Франкфуртер. |
Gregory: Вы сказали, что работали в «сомнительных местах», т.е. вам казалось, что вам угрожает опасность?
Мишель: У меня есть одно правило: я не работаю в местах, где скорее всего буду мишенью, и там, где я не знаю местного языка. Мексика опасна, и во многом для мексиканских журналистов, но это также зависит от того, над какой темой вы работаете.
Опасно любое расследование, которое касается торговли наркотиками или криминальных группировок, которые контролируют эту деятельность. Чем ближе к американской границе, тем опаснее, потому что именно здесь пересекаются все незаконные сделки – наркотики, контрабанда и торговля людьми.
К примеру, Нуево-Лаедо полностью под контролем наркокартеля «Лос Сетас» – вплоть до того, что работать там совершенно невозможно (я бы не никогда не подвергла опасности мексиканского журналиста или посредника, чтобы облегчить работу над проектом, потому что им пришлось бы иметь дело с последствиями после того, как я бы уже уехала за тридевять земель).
 |
| Никарагуанский мигрант, у которого, помимо других травм, раздроблен таз и сломано несколько позвонков – из-за крушения поезда в Арриаге, шт. Чьяпас. 17 июля, 2010 года. Фото Мишель Франкфуртер. |
Gregory: Что вы можете рассказать о своём стиле? Что вы видите, когда смотрите в видоискатель?
Мишель: Я работаю интуитивно, пытаюсь создавать не иллюстрации, а, как бы сказать, «настроенческие» снимки, которые могут что-то передать или вызвать какое-нибудь чувство. Я думаю, что фотографии можно поделить на два типа – о чём-то и привязанные к чему-то. Мне интереснее делать снимки первого типа.
 |
| Нелегальные мигранты из Центральной Америки едут на крыше северного поезда по южному мексиканскому штату Оахака – первый этап путешествия до американской границы. 18 июля 2010 года. Фото Мишель Франкфуртер. |
Gregory: Вы выиграли две награды на World Press Photo за работу на Гаити. Для вас эта награда – своеобразное признание как профессионала? Было ли это важно для вас и вашей работы?
Мишель: На тот момент да – и награда, и признание. Гаити был экспериментом, где у меня была полная творческая свобода. Я получила небольшую стипендию, чтобы поехать на Гаити и поработать над независимым документальным проектом. Будучи свободной от дедлайнов и редакторских ограничений, я смогла сосредоточиться на темах, интересных лично для меня. Я работала со среднеформатной камерой Bronica, двумя объективами и чёрно-белой плёнкой. Это был освобождающий опыт.
На тот момент я работала профессиональным фотографом уже десять лет – газета в Сиракьюс, правозащитная организация, затем служба проводной связи в Никарагуа и, наконец, работа фотографом-фрилансером в Вашингтоне (округ Колумбия). Ни один из этих вариантов не казался мне по-настоящему правильным.
Но когда я работаю независимо – вот тут я по-настоящему счастлива. На Гаити я нашла метод работы, который подошёл лично для меня. Но встал вопрос – если я буду работать таким образом, то на что мне жить? То есть я провожу грань между рабочей жизнью (чтобы платить по счетам) и Рабочей Жизнью (для души).
Когда работаешь фрилансером для газет и журналов, то чувствуешь себя охотником-собирателем: я едва сводила концы с концами, а когда работала, у меня не было времени на личные проекты. Тогда я решила применить стиль документальной фотографии к съёмке свадеб. Для меня свадьбы – это такие мини-гранты, которые помогают платить по счетам и в то же время являются источником финансирования для личных проектов.
 |
| Сальвадорская мигрантка кормит своего 18-месячного сына в приюте для мигрантов Каса де ла Мисерикордиа в Арриаге, шт. Чьяпас. 14 июля 2010 года. Фото Мишель Франкфуртер. |
Gregory: Расскажите о том, как вы ищете баланс между личной и профессиональной работой, потому что, как мне кажется, это одна из главных проблем для многих фотографов. Какой совет вы бы могли дать касаемо этого вопроса?
Мишель: Я думаю, что многие фотографы рассматривают поиск этого баланса как неотъемлемую часть своей жизни. Найти баланс сложно – сейчас, во время коллапса традиционных печатных СМИ и редакционного рынка в целом, уровень конкуренции велик как никогда.
Вами должна двигать самая настоящая жизненная необходимость заниматься персональными проектами. Тут есть много плюсов и минусов (хотя мне зачастую кажется, что никаких плюсов нет – только один жирный минус). Вы можете не получить грант, проиграть конкуренцию, получить плохую рецензию и прочее в таком духе. Вы теряете деньги и вязнете в долгах, и всё ради погони за чем-то нематериальным и труднообъяснимым – даже для самой себя.
Иногда чувствуешь себя словно в изоляции. Я думаю, что здесь может помочь поиск единомышленников, потому что они проходят через те же вещи, что и ты. Когда вам отказывают, вы пытаетесь не принимать это на свой счёт, но в то же время вам надо оставаться преданным своему делу.
 |
| Мигрант из Гондураса, потерявший конечность во время езды на грузовом поезде. Восстанавливается от травмы в приюте для мигрантов Джесус Эль Буен Пастор в городе Тапачула (шт. Чьяпас). Грузовые поезда, пересекающие Мексику, известны среди нелегальных мигрантов как La Bestia («Бестии») и El Tren de la Muerte («Поезда смерти») – из-за числа травм и смертельных случаев среди мигрантов, которые едут этими маршрутами. 15 января 2014 года. Фото Мишель Франкфуртер. |
Gregory: Что вас привлекает в фотографировании людей, которые борются с чем-то и попадают в опасные ситуации? Да, вы хотите рассказать историю, донести до других людей важную информацию, но в какой момент эти истории стали вашим личным интересом?
Мишель: Меня тянет к неудачникам и протагонистам-антигероям. Вроде Гекельберри Финна – он вроде бы грубоват, но в то же время, скорее, положительный персонаж. В моих историях должен быть своего рода искупительный нарратив и набор персонажей, с которыми я могу себя ассоциировать, которыми могу восхищаться. Это личные истории – метафорический удар по яйцам тем хулиганам, которые мучали меня, когда мне было двенадцать.
 |
|
Сальвадорский мигрант, чью ступню зажало между сцепками двух вагонов и разрезало пополам, отдыхает |
Gregory: Что вам больше всего запомнилось от вашей поездки в Тихуану? Какие приключения, истории или впечатления больше всего повлияли на вас?
Мишель: Моё железнодорожное путешествие с мигрантами по южной Мексике стало одним из самых запоминающихся событий в моей жизни, особенно его начало. Сначала я планировала путешествовать от одного приюта для беженцев к другому – для создания серии крупноформатных портретов центрально-американских мигрантов. То есть я не планировала, что в конце концов поеду на «Бестии» (мигранты зовут этот поезд «Бестией» – из-за того, что поездка на нём часто оборачивается травмами и смертями).
Я взяла с собой полевую камеру Ebony 4x5 и всё для неё необходимое, причём вся эта экипировка имела очень приличный вес. В последнюю минуту я захватила с собой свою Bronica 6x6 и один объектив – в качестве запасного варианта. Ebony была, скорее, проблемой, чем нормальным инструментом: неудобной, неуклюжей... да и вообще, он плохо подходила для моей ситуации. Потому что когда я начала разговаривать с мигрантами, когда услышала несколько историй, я поняла, что мне нужно поехать вместе с ними.
На этом этапе был такой момент, когда я оценила фактор риска, а затем почувствовала невероятное освобождение. Просто примирилась со всем, что может случиться. Поняла, что весь этот риск стоит того, что переживают эти люди.
Я помню, как сидела на крыше вагона, глядела на окружающие меня пейзажи, быстро наклонялась вниз, когда кто-то предупреждал о том, что впереди ветки, проезжала мимо манговых рощ, маленьких деревень и городов, где люди иногда останавливались и махали нам рукой. Был момент, когда поезд замедлил ход, и один парень соскочил вниз и побежал вдоль поезда. Он собрал кучу опавших манго, держа их в рубашке, затем добежал до конца поезда, забрался по лестнице и начал прыгать от одного вагона к другому. Он остановился, вручил мне один манго, а затем побежал к своим приятелям, которые сидели дальше. Я буду это помнить всю свою жизнь – в такие моменты чувствуешь себя по-настоящему живым.
 |
| Травмированные и усталые мигранты отдыхают в импровизированной часовне в приюте для мигрантов Херманос ен Эль Камино. Небольшой мексиканский городок Сьюдад-Истепек (шт. Оахака). 6 июня 2009 года. Фото Мишель Франкфуртер. |
Gregory: Напоследок, что у вас намечается в следующем году? В плане фотографии или чего-то ещё.
Мишель: В этом году, если кампания на Kickstarter сумеет собрать достаточно денег, Destino будет напечатан в виде книги с фотографиями и в твёрдом переплёте.
 |
| Мигранты из Центральной Америки едут на крыше северного грузового поезда по мексиканскому штату Оахака, пытаясь добраться до США. 5 февраля 2011 года. Фото Мишель Франкфуртер. |
Gregory: Спасибо за то, что уделили нам время, Мишель, и удачи.
Gregory Eddi Jones,
РetaРixel
